Марина Андронова

Я начинаю писать этот пост в самое тихое и спокойное время суток — в начале второго ночи. Я проснулась, а малыш ещё нет. Все домашние дела, которые можно было бы сделать в начале второго ночи, уже переделаны раньше. Самое время написать, наконец, что-нибудь сюда.

Когда я ходила беременная, опытные по части детоводства люди говорили мне, в основном, две вещи. Первое: всё будет не так, как ты ожидаешь, и твоя жизнь радикально изменится. Второе: спи сейчас, пока можешь!!!

По поводу второго пункта могу сказать сразу: ну да, если бы можно было всерьёз выспаться заранее, я бы непременно это сделала. Не потому, что сейчас мне очень-очень не хватает времени спать. Мне хватает. Во-первых, малышу ещё нет трёх месяцев, и у нас сейчас золотое время: он часто, подолгу, с большим удовольствием спит. (Кстати, они улыбаются во сне, вы знали? Я как-то об этом раньше не думала). Во-вторых, ещё во время беременности я убедилась в том, что йодомарин придумали для таких, как я. Стоит мне начать его принимать, и всё немедленно становится значительно лучше. В-третьих, у меня золотой муж, который может подстраховать меня в любое время, когда он жив и не на работе. (Это настолько прекрасно, что я сейчас очень стараюсь пользоваться этим лайфхаком пореже — видимо, берегу на будущее). Так что, возвращаясь к вопросу о сне, мне сейчас вполне хватает. Но мне реально жалко спать (хотя мне снятся такие чудесные сны, просто атас). Мне не хватает часов в сутках. Мне, например, хочется вместо этого сидеть и втупливать в моего спящего младенца, потому что я всё время пытаюсь и никак не могу осознать, что ЭТО САМОЕ уже произошло. Я стала мамой. И да, конечно, всё не так, как я ожидала.

Я ожидала, что у меня будут проблемы со здоровьем, лишний вес, какие-нибудь боли после естественных родов или кесарева сечения. На мне всё зажило, как на собаке. Через неделю после кесарева я была уже вполне бодра и бегала вокруг ребёнка и по хозяйству. Лишний вес у меня, конечно, накопился, но это меня совершенно не беспокоит. А единственная сколько-нибудь серьёзная моя проблема со здоровьем — это варикоз. Этого я тоже не ожидала, абсолютно. Но что поделать, разберёмся.

Я ожидала, что мне понравится кормить ребёнка грудью. И, в целом, сам процесс мне действительно понравился, это довольно приятно, хотя и в значительной степени бесполезно — молока мне не хватает, это в нашей семейной истории наследственное по женской линии. Но я не ожидала, что буду так сильно тревожиться, что молока не хватает и что я не знаю, сколько он там съел (никакие мантры специалистов по ГВ не помогли, ну и ладно). И тем более я не ожидала, что мой ребёнок меня настолько поддержит, что не будет испытывать по поводу кормления грудью никакого особого энтузиазма. Тревожная мамка досталась — значит, будем любить бутылочку. Понимаете, он улыбался бутылочке! В полтора месяца он ей уже улыбался! А мне, кстати, начал улыбаться только в два месяца, ужас-ужас, какая нарциссическая травма.

(Если уж на то пошло, то я совершенно не ожидала, что с малышом будет так легко договориться. А он оказался очень сговорчивый и понимающий. И слушает так внимательно. И да, чем дальше, тем больше он мне нравится).

Я ожидала, что мне будет тошно сидеть дома, будет отчаянно хотеться выбраться куда-нибудь, посмотреть на живых взрослых людей, которые не мой папа и не мой муж, и вообще стряхнуть с себя оковы подгузников и пелёнок. В реальности я вздохнула с облегчением — мне тихо, тепло и спокойно, я теперь с полным правом могу никуда не ходить и не ездить, а ещё (Господи, какое счастье!!!) я могу на время приостановить своё личностное и профессиональное развитие. Ну, то есть личностное приостановить не получится, конечно, какое там. Но профессиональное наконец-то можно. Это такое счастье — быть домохозяйкой, вы себе не представляете. И да, я тоже не представляла.

Я ожидала, что мне будет хотеться работать. И мне хочется. И я буду. Но я не ожидала, что у меня так изменятся приоритеты, связанные с работой. Работа стала для меня чем-то ещё более личным и про людей. А ещё я утратила свой главный профессиональный страх — что я сделаю что-то не так, и тогда всё сломается, и никто не будет меня любить, и вообще мы все умрём. Я этого больше не боюсь. Потому что сейчас, судя по малышу, я постоянно что-нибудь делаю не так, и никто ещё не умер, а вовсе даже наоборот.

Я ожидала, что буду говорить с людьми только о моём ребёнке и о том, что у нас с ним интересного происходит в жизни. В целом, так оно и есть, конечно. Впрочем, меня можно развести на разговор, посвящённый любой другой интересной для меня теме. Проблема в том, что я внезапно утратила способность общаться с людьми на те темы, которые меня, по большому счёту, не интересуют. Видимо, моему организму стало жалко расходовать на это энергию. Поэтому круг возможных тем резко сократился: малыш (и дети вообще); психология и психотерапия; книги и фильмы, с которыми я или мой собеседник ознакомились в последнее время.

Я ожидала какой-нибудь подставы вроде «ребёнок перепутал день с ночью», «непрестанные вопли от колик в течение нескольких часов каждый день», «ем только гречку, потому что от всего остального он покрывается красивой ярко-красной сыпью, сутками блюёт и какает с прозеленью». Ни фига. Пока что ни один номер из ожидаемых не сыграл. Ребёнок прекрасно спит по ночам, неохотно просыпаясь на единственное ночное кормление. (Вместо этого день с ночью перепутала мама, спать хочу до двух часов дня, а по ночам бодряк). Колик как таковых у малыша толком нет, поэтому орать он практически не орёт. (Он уже сейчас очень вежливый, он даже от голода орёт только когда уже нет никакой возможности терпеть дальше. И культурный — любит, когда ему вытирают ротик, а когда это не делают, вытирает сам чем под руку попалось). И аллергии у него ни на что нет. Плакала моя надежда похудеть во время грудного вскармливания. Малыш переваривает всё, от пиццы и мандаринов до шоколадок и кофе. Никаких статистически значимых изменений в самочувствии и настроении у него от этого не наблюдается. (Ну, то есть если я съем полкило шоколада, то, наверно, да, а так нет). Зато он, зараза такая, бОльшую часть активного бодрствования жизнерадостно качает пресс, поднимая и опуская ноги, и от этого из него постоянно понемножку выливается съеденное молоко. (Он от этого вовсе не расстраивается, а я расстраиваюсь, потому что неаккуратненько, ага). И это вот выливающееся из малыша молоко — ЕДИНСТВЕННАЯ проблема за эти два с половиной месяца, которая меня реально беспокоит, прикиньте. (Если есть какое-то определённое константное количество проблем, которые должны пережить родители, то ой-ёй-ёй, какой же п-ц ждёт меня в будущем).

Я не ожидала, что у меня так скакнёт вверх вербальная беглость. За эти два с половиной месяца я сочинила столько спонтанных колыбельных, купательных, жрательных и прочих песенок, сколько не сочиню, наверно, за всю оставшуюся жизнь. Но я их все тут же забываю, конечно.

Я боялась, что тезис «для каждой матери её малыш самый прекрасный» — это явное преувеличение. Смотрела на фотки новорождённых и понимала — если у меня родится вот такое... ой мама, или вот такое!!! Я точно не смогу считать ЭТО красивым! Ни за фто! Ни-ко-гда! В итоге у меня родилось что-то совершенно изумительное, с огромными серыми глазами, маленьким милым ротиком и длиннющими ресницами. И это изумительное обаяло уже всех, кто его видел. Ну, и меня заодно.

Я думала, что у нас в семье будет всё как у людей: мама с первого дня влюблена в младенца и разве что не пытается его съесть на завтрак, а папа всерьёз заинтересовался ребёнком хорошо если года в три. Ни фига. Наш папа восхищённо возится с ребёнком с самого рождения, кормит, качает, гладит, болтает с ним, даёт ему сосать свои пальцы и ужасно скучает по нему на работе. Что касается меня, то я только пару недель назад осознала, что этот постоянно растущий кабачок может доставлять мне какое-то удовольствие. Пару недель назад он начал мне улыбаться и что-то там говорить по-своему. Улыбающийся кабачок — это уже кое-что!

Ну и, наконец, я совершенно не ожидала, что буду такой адски неуверенной матерью. Как хорошо, что у нас в семье папа уверен в том, что всё будет хорошо. Потому что мама в этом вообще не уверена и паникует по любому поводу, ага. Особенно когда не выспится. Интересно, когда у меня отвалится перфекционизм, а на его месте отрастёт, наконец, дзен? Или это не лечится?

В общем, я что хотела сказать: родительство — это очень клёво и п-п-почти с-с-с-соооовсем не страшно! Я, наверно, скоро немножко вынырну из этого всего и снова буду доступна для всяких интересных штук, не связанных с пелёнками, бутылочками и погремушками. А пока что мы прощаемся с вами, до новых встреч, следите за нашими новостями — и хорошего вам Нового Года, друзья мои.